Когда я проснулась в пять утра, полная решимости успеть на шестичасовой автобус в следующий город, Пушкар, я услышала слабый и придавленный голос Джонни. Оказалось, что после того, как прошлым вечером он не послушал меня и все-таки съел купленное на рынке немытое яблоко, он всю ночь не слезал с унитаза и к утру был истощен морально и физически. Соответственно, ехать он никуда не мог и попросил бросить его в Джайпуре. Мне было жаль Джонни, но мне все же пришлось оставить его и самостоятельно добираться до Пушкара. 

Меня ждало новое индийское приключение – местные автобусы. Я приехала на станцию, нашла среди грязных и облепленных людьми касс ту, в которой продавались билеты до Аджмера и уселась на переднее сидение рядом с водителем, чтоб получить побольше нового опыта.

В целом дорога была спокойная, я смотрела в окно, смотрела на пассажиров, пассажиры смотрели на меня, и так незаметно прошли часа два. В Аджмере я пересела в автобус до Пушкара. Этот второй автобус был как из фильмов ужасов, но в дороге ко всему привыкаешь. Со временем просто не обращаешь внимание на такие мелочи, как полностью облезшая до металла обшивка на сидениях. 

К обеду меня высадили где-то в пустыне. Я осталась одна на пустой станции. Хорошо, что индийская симка исправно работала в Раджастане. А еще хорошо, что в Индии есть классное приложение для заказа дешевого такси, тук-туков, рикш и других средств передвижения – Ola. Через десять минут из пустыни я уехала на машине с кондиционером и приехала на центральную улицу Пушкара. 

В Пушкаре у меня было больше всего времени – целых полтора дня. Следующий автобус был следующим вечером. Я еще не дошла до своего хостела, а мне уже сильно захотелось уехать. Узкая центральная улица была полна мусора, сувенирных магазинов, и каждый продавец норовил затянуть вовнутрь, в мир футболок со слониками и ненужного хлама. В скромных индийских кафешках прямо у дороги сидели длинноволосые хипаны и ели что-то жаренное в избытке масла. Тут же мимо них проходили тощие белые коровы, испражняющиеся прямо на ходу, за коровами следовали индийские старцы с дредами и в одной набедренной повязке, и их всех обруливали гудящие скутеры.

Во всем этом хаосе, отбиваясь от тянущих меня за руки продавцов и избегая попадания в коровьи лепешки, я нашла свой хостел. В Индии есть сеть хостелов с забавным названием Moustache – Усы. Мне они понравились, и в остальных городах я останавливалась именно там. Хотя, Усы в самом Пушкаре оказались не самыми лучшими.

У них была большая красивая территория с зеленой поляной в стороне от уличного шума, но сами комнаты и кровати были настолько неуютными, что я решила – с меня хватит! Это из-за Джонни я забронировала общий номер в хостеле с четырьмя кроватями, потому что мы собирались ехать вместе. Но так как в Пушкаре все мои чувства обострились, я решила, что в следующем городе я сниму себе отдельный номер с собственной ванной и кучей подушек. Что я тут же и сделала, после чего отправилась смотреть город.

Прошла в одну сторону, дошла до малолюдного места, где отовсюду на меня смотрели суровые неулыбающиеся лица. Вернулась обратно.

Рядом с хостелом нашла симпатичное кафе Лаура и завернула туда, чтоб перевести дух. Там оказалось очень хорошо.

Мне приготовили вкусный обед, я посмотрела на хаос со второго этажа, разработала стратегию, куда пойти дальше и что поделать. Вариантов было не много. В Пушкаре много индуистских храмов, можно плавно перетекать из одного в другой, но я вдруг четко осознала, насколько мне не комфортно в индуистской среде, как мне не нравятся их мантры, храмы и священнослужители. И мне не хотелось идти в страх, выходить из зоны комфорта и что-то с этим делать. Меня устраивало положение вещей, кафе Лаура и скопившиеся тексты по переводам. Так что я решила просто прогуляться к озеру, на котором стоит Пушкар, и засесть за работу в каком-нибудь приятном месте. 

Я спустилась к озеру. Внизу, на ступеньках сидели разводилы, которые предлагали за приличную сумму взять цветочек и бросить его в священную воду, на удачу. Я спросила, можно ли мне этого не делать, а просто пройти без всяких ритуалов. Они посмотрели на меня, поняли, что со мной этот номер не пройдет и пропустили. У озера мне в целом понравилось. Конечно, там точно так же было много людей, попрошаек и коров.

Но и простора побольше и даже несколько красивых фотографий удалось сделать. По всему периметру озера стоят гаты – так называются спуски к священным водоемам (а в Индии почти все реки и озера священные). Их украшают изображениями божеств и святых. В самом озере совершают ритуальные омовения, а по утрам и вечерам возле каждого гата читают пуджи – религиозные обряды, молитвы божествам. И все это было бы идеальным, если бы в этом мега священном месте не заставляли разуваться или хотя бы мыли дорожки и ступеньки. 

На закате я пошла в специальное место на озере, где все провожают уходящее солнце. Там собралось много туристов и местных хипарей в давно выцветших одеждах, там играли на барабанах и чувствовался дух свободы. Только для меня конкретно этот дух свободы уже давно под вопросом. Свобода от чего? От шампуня, от денег, от амбиций и роста?

Так что, отпустив солнце с миром, я вернулась в Лауру, чтоб поужинать и провести вечер за работой. Но план провалился из-за того, что я слишком вежливая и часто улыбаюсь. Я случайно улыбнулась милому мальчику официанту из кафе, и он, забыв про работу, стал развлекать меня разговорами. Его звали Саджан, и у него были очень красивые и необычные глаза. Он расспрашивал меня о моем путешествии и немного рассказал о себе. Все свое время он проводит, работая в кафе, вот уже три года. Там же и живет, в маленькой комнате. Почти все заработанные деньги уходят родителям, которые живут в небольшом селе недалеко от Пушкара. А английский он выучил, работая с иностранцами. Саджан позвал меня на следующий день сходить с утра в храм на горе, и я решила, что это мой шанс посмотреть в Пушкаре хоть что-то кроме озера.

На рассвете Пушкар понравился мне больше. Магазины и кафе были еще закрыты, а улицы – пустынны.

Мы прокатились на скутере до храма и поднялись на канатке наверх. Храм не отличался ни красотой, ни масштабностью, вообще ничем, я его даже не сфотографировала. Зато вид, открывающийся с горы, был чудесен. Наверху было тихо и свежо, а еще кругом бегали мои любимые лангуры. 

После храма мы посетили еще одно приятное кафе с видом на озеро и полюбовались гатами.

Саджан вернулся на работу, и теперь меня стал развлекать его босс, хозяин заведения. Боссу было 25 лет и он был из богатой семьи брахманов, высшей касты в Индии. Свое кафе он назвал в честь своей бывшей девушки, с которой они уже давно расстались. Он отвез меня в еще один индуистский храм в лесу.

Он никак не мог понять, почему я так мало времени решила провести в Пушкаре, почему не хочу остаться там подольше или вообще переехать туда насовсем. По его словам, Пушкар – самый лучший город на свете. Я зачем-то сказала, что обязательно вернусь туда еще раз, хотя понимала, что вряд ли Пушкар когда-нибудь снова окажется на моем пути. 

Так я целый день и провела вместе с ребятами. Они заботились обо мне, старались развлекать разговорами, масала чаем и все время спрашивали, надо ли меня куда-то подвезти. Саджан мечтал меня поцеловать и сокрушался, что надо было мне утром вместо “Доброе утро” написать “Доброе утро, крошка”, якобы тогда у него было бы больше шансов. 

Днем я выбралась одна в сикхский храм, где провела почти час. Целый чудесный час в полной тишине. Что-то определенно есть в этих сикхах. По крайней мере, они точно знают, как создать атмосферу глубокой мудрой тишины и спокойствия в своих храмах. Я села на пол, прислонилась к стене и слушала эту тишину, впитывая ее всем сердцем. 

На закате мы с Саджаном погуляли вокруг озера, после чего он отвез меня к моему автобусу и я, наконец, покинула Пушкар.