Впервые рада зиме. Кажется, до меня начала доходить суть утверждения о том, что если у человека все в порядке внутри, то ему везде хорошо.
Этой зимой я должна была лежать на горячем песке под пальмами, слушать море, поглощать кокосы и тростниковый сок. Но так сложились обстоятельства, что самое неприятное время в году мне все же приходится проживать в Киеве. Без солнца. Почему-то зимой Киев становится особенно угрюмым и мрачным.
Полеты так меня вдохновили, что я собрала весь материал и смонтировала вот такое видео:
To fly from Vasilina Nazarova on Vimeo.
Я сижу за оконной рамой.
Мне не хочется шевелиться.
Родила меня просто мама,
А могла бы родить — птица.
И если бы меня родила птица, то тогда, пожалуй, мое обучение полетам проходило бы гораздо быстрее. Десять тренировок в прошлом году, пять в этом. Целый год в мечтах о полетах, а досталась мне всего лишь неделя. И снова мучительно ждать, рваться в Крым, мечтать увидеть Карадаг и наконец полететь.
Почему я все еще туда хочу? Это волшебный мир, совсем иная Вселенная, это какая-то временная пропасть на высоте около 130 м.
Как можно описать волшебный мир? Это практически невозможно, нужно там очутиться, чтоб понять и впитать все чары горы.
Два единственных варианта — №72 и №76 были отвергнуты, а ключ «как из сказки про Буратино» (Олежа (с)) случайным образом подошел к гаражу под номером 71, где пахло прошлым, деревом и секретами.
Сколько таких гаражей в кооперативе и сколько каждый из них хранит в себе древних вещей, лыж, велосипедов и календарей 20-летней давности?
Девочка Петра — прекрасный и вечно веселый ребенок. Может всю тренировку петь песни и рассказывать о своих обожаемых лошадях. С ней я не работаю, а отдыхаю, потому что она выдает по тысяче смешных детских фраз в минуту.
Расставляю цветные круглые фишки в пространстве. Вижу, что ей уже не терпится ехать.
С киевским фуникулером у меня взаимная нелюбовь. Я презираю его за меркантильность, — за стремление напихать в себя как можно больше людей, чтоб целую минуту подъема в гору они жались друг к другу и потели. А еще не люблю темноту его вагонов и невозможность насладиться видом за окном. Но, если по правде, то и наслаждаться-то нечем — одни деревья и кусты.
Так вот, фуникулер мне явно мстит за мою к нему нелюбовь. Каждый раз, когда он мне очень нужен, и я умоляю Вселенную: «Пусть, пусть фуникулер сегодня будет работать!», каждый раз, когда он так мне необходим, — он по какой-либо причине не работает. В другое время — пожалуйста. Он мне мстит, я уверена. Заставляет меня метаться в панике и искать безболезненный способ забраться наверх.
Пристально и неприлично долго смотрит мне в глаза, изучает. Затем переводит взгляд в паспорт и опять на меня. Такое чувство, будто его синие глаза могут высосать из меня всю душу. Но я держусь. Сижу на своей полке и не отвожу взгляда, улыбаюсь лишь уголками губ.
Сколько раз в своей жизни я слышала этот приятный звук опускающейся на страницу печати. Это звук, который разрывает напряжение, возникающее с того момента, как паспорт попадает в руки пограничнику. Звук грядущего спокойствия, счастья, свободы. Мой звук. Только мой. По всему вагону стучит по страницам печать, но сладостнее и приятнее всех — удар печати именно о мой паспорт. Теперь можно спать дальше.
Сидим с ним рядом на диванчике, говорим о Космосе и об общей к нему любви. Он смотрит на меня в упор, а я теряюсь в его глазах, голубых, безграничных, неземных, не-че-ло-ве-че-ских. Пытаюсь выведать, с какой он планеты, но он не собирается об этом рассказывать.
Настойчиво прижимает мои плечи к спинке дивана, отодвигает мою руку и пристраивает свою светлую голову у меня на груди. Я почти не дышу, пораженная таким стремительным развитием событий.
Я еще не писала о ритрите, потому что я так много о нем всем рассказываю, что не нахожу в себе сил еще и писать. Но это будет, обязательно. А пока хочу поделиться своими ощущениями от мира, в котором я теперь живу.
Сегодня мне на работу. Первый рабочий день после продолжительного отдыха. Снова суровые будни и толкучка в метро по утрам. У меня уже вошло в привычку включать в метро плеер и читать книгу. Музыка обычно играет просто фоном, и я ее даже не замечаю. Вообще я уже год хожу с одними и теми же песнями на плеере (меломаны меня убьют). Но я объясню. Все это потому, что я не успеваю устать от той музыки, что я загрузила, потому что слушаю плеер только в метро и то для того, чтоб не слышать ужасного скрежета и шума. Поэтому я никак не могу прослушать все песни целиком от начала до конца.
Я тут собралась на ритрит в Москву. Буду сидеть 10 дней в сосновом лесу под городом и медитировать сутками напролет. Как ни странно, своеобразной репетицией к этому действу стала для меня поездка на ежегодный этнический фестиваль — Трипильске коло.
Впервые я попала на этот фестиваль два года назад. К сожалению, тогда мы не смогли остаться там, но два часа, проведенные в поле, поразили меня до глубины души. Я, дитя солнца и пальм, даже никогда и не знала, как пахнут полевые травы и как может быть прекрасно стоять в поле под звездами и смотреть на луну. И я решила, что обязательно дождусь следующего фестиваля, чтоб снова поймать это ощущение.