ВАСИЛИНА. Ночь и звезды. Силуэты пальм на фоне темного неба. Вокруг голоса множества птиц, сливающиеся в один сплошной шум. Мы молча идем друг за другом вокруг озера, слушая звук травы под нашими ногами. Над нами – набирающий мощь месяц. Мы практикуем медитацию в ходьбе. Женщины идут вокруг круглого озера, а мужчины — вокруг квадратного. После этой и еще одной вечерней медитации можно, наконец, отправиться спать, и я моментально засыпаю в 9 вечера с тем, чтобы проснуться от звука колокола в 4 утра.

СВЕТЛАНА. Утренняя атмосфера довольно мистическая. Темно и тихо, слышно лишь стук босых пяток по полу и звук множества зубных щеток. И где-то в небе, над всеми нами разносится мелодия колокола, зовущего в зал для медитации. Темные тени бредут в сонном изнеможении под утренними звездами и шелестящими пальмами. В это время дня почти нет звуков, птицы не поют, и даже комары еще спят. И в этой утренней тишине нам читают буддистские лекции, а после лекций начинается мое самое любимое занятие на всем ретрите – йога.

Начинаем мы в темноте, когда мое тело еще спит а заканчиваем урок, встречая рассвет в лежачей позе – Шавасане. Вместе с наступлением утра просыпаюсь и я, становясь сильнее и наполняясь энергией. После йоги можно целый день упоительно медитировать с прямой спиной, не ощущая никакого дискомфорта.

ВАСИЛИНА. Медитаций и лекций очень много. Мы практически ничем другим и не занимаемся – только слушаем лекции и медитируем. Перерывы между медитациями короткие – всего полтора часа. За это время надо успеть доспать те минуты, которых не хватило ночью. В перерывы многие занимаются стиркой. И это – мое величайшее страдание. Каждый раз, когда я собираюсь, как следует выспаться, девочки начинают стирать. По всему периметру общежития находятся большие круглые ванные с водой, и одна из таких ванн как раз напротив моей комнаты. Так что засыпать мне приходилось под звуки льющейся воды. Но когда я продвинулась в медитации и научилась проще относиться к вещам, доставляющим страдание, я смогла спать при любом шуме. Даже два раза проспала лекцию и оказалась запертой в общежитии.

В начале ретрита нам дали работу – мы должны были в определенное время выполнять некоторые обязанности по уборке залов и территории. Мое задание – убирать кастрюли с едой после завтрака и обеда. После ужина можно ничего не убирать, потому что ужина у нас и не было – было только какао. Некоторые люди подметали территорию или убирались в медитационном зале и столовой.

После завтрака у меня свой ритуал. Пока все заняты выполнением своих обязанностей, я иду к горячим источникам. На территории ретритного центра есть два бассейна: один для мужчин, другой – для женщин. Вода там горячая. Сначала кажется, что зайти туда просто невозможно, а потом приходится уговаривать себя выйти. Всех женщин предупредили не разгуливать по территории в купальниках, поэтому приходится купаться в длинной юбке – саронге, которую можно взять напрокат. После купания надо дойти в саронге до общежития, изо всех сил придерживая предательски сползающую мокрую ткань.

После купания у меня по программе душ. Поэтому в мокром саронге я сразу иду туда. Душевых кабинок там нет. Процесс принятия душа устроен довольно просто, но иностранных женщин он все время вводил в замешательство. Мыться тоже надо в одежде. Придерживая одной рукой саронг, надо поливать себя из ковшика мутной водой из большой ванной. У азиаток это получалось очень легко и ловко, а я даже после принятия душа не чувствовала себя чистой и свежей. После душа надо добежать в мокром саронге до комнаты, где можно его снять, вытереться и переодеться. В основном девушки принимали душ вечером, поэтому в это время надо было ходить очень аккуратно из-за скользкого пола.

СВЕТЛАНА. Территория центра довольно большая. Везде дорожки из песка, так что можно ходить босиком, но у меня это не получалось, потому что на меня все время нападали муравьи.

Помимо птиц, поющих и днем, и ночью, там много разной живности – ящериц, змей, пауков, скорпионов и даже, если очень повезет, можно увидеть полутораметрового варана, лазающего по деревьям и охотящегося за рыбой в озере. Но меня больше всего поражали огромные деревья с невероятной системой корней и стволов.

Это настолько удивительно, что я долго ходила вокруг одного дерева, разглядывая его корни, которые торчали из земли. Причем некоторые из корней находились в нескольких метрах от самого дерева. Насколько я поняла, эти деревья могут расти, где угодно, даже сквозь каменные стены. Если одному из стволов нужна опора, то само дерево начинает ее отращивать. И тогда из ствола опускается вниз вертикальная толстая ветка.

ВАСИЛИНА. Мне очень нравилось проводить время в своей комнате. Даже когда я не хотела спать. У всех были одинаковые бетонные коробки, наводящие на мысль о том, как мало нужно человеку для счастья.

На бетонной кровати (хотя мне повезло: моя кровать была деревянная) – циновка и деревянная подушка. Говорят, что на такой же подушке спал Будда, что привело его к просветлению. Поэтому нам не рекомендовали спать на чем-то мягком. В целом, спать на ней не так плохо, как кажется. Правда, уснуть можно только на боку, потому что она высокая, и если спать на спине, затекает шея. Напротив кровати можно развесить на вешалки свою одежду. И еще давали москитную сетку. В стенах есть вентиляционные отверстия, через которые слышно каждое движение соседей. На окнах – решетки. И, конечно же, через эти отверстия и окна легко могут забежать любые насекомые и ящерицы. Перед началом ретрита нам несколько раз дали инструктаж, как поймать и выкинуть из комнаты скорпиона, потому что нам нельзя убивать животных.

СВЕТЛАНА. Одной из основных сложностей и в то же время развлекательных моментов молчаливого режима была взаимопомощь в критических моментах. В женском общежитии время от времени раздавались визги, крики, охи и вздохи. Их виновниками могли быть  как безобидные гекконы, жабы, пауки размером с ладонь, так и скорпионы со змеями. Все они отличались по размеру, окрасу, ядовитости и волосатости.  С некоторыми приходилось постоянно делить туалет и так называемую «ванную» комнату.

Кому-то везло больше остальных. Мне неоднократно приходилось спасать одну японку. У нее постоянно кто-то гостил. Вначале маленький паук, потом еще один – почти размером с тарантула, и в последний вечер мы ловили скорпиона. Причем, японка панически их боялась. Видимо, притягивала мысленно всех этих милашек. В такие моменты приходится забывать, что мы слабые и нежные создания и призывать все мужество на помощь, хватаясь за метлу, ковшик или фонарик. Зато сколько благодарности в глазах, и как весело вспоминать обо всем на 11 день, когда можно уже болтать во всю.

В мужском общежитии как-то слышала возглас: «Это не кобра! Не бойся!». Так что эмоций хватало всем, перед каждым открытием своего маленького чулана и проверкой спального места.

ВАСИЛИНА. Есть нам можно лишь два раза в день. Приносить еду в комнаты нельзя, хотя никто не проверяет. На завтрак стабильно рисовая каша с овощами, которая почти никому не нравится. На вкус она довольно неплохая, но запах ужасен. К каше можно взять огурцы, капусту, бананы. Иногда вместо бананов дают пирожки из клейкого риса со сладкой начинкой. Выглядят они странно, но если закрыть глаза, то можно насладиться неплохим вкусом.

На обед нас неизменно кормили рисом и супом Том Ям, который к середине ретрита, наконец, перестал быть очень острым. У супа прекрасный запах благодаря траве лемонграсс, которую в него добавляют. Со вторым всегда была лотерея – иногда мы даже не знали, что нам принесли. Однажды это был замечательнейший падтай – тайская жаренная лапша, а в другой раз – жаренный тофу, по виду напоминающий мясо, а по вкусу – жаренный поролон. В один из дней был тонко нарезанный салат, но он был такой острый, что я несколько раз ходила за огурцами и капустой, чтобы потушить пожар во рту. В обед нас баловали десертами. Выглядели они аппетитно, но не всегда оправдывали ожидания. Дело в том, что наши представления о сладком с азиатами не совпадают. У них сладкое – это кукуруза, фасоль, какие-то желешки, похожие на зеленых червей. Сначала это было странно, а потом я привыкла. А уже в конце ретрита даже полюбила этот странный вкус. И потом, когда нашла эти десерты на рынке, была безумно счастлива.

Ужина, как я говорила, не было. Вместо него – сладкое какао, очень вкусное и сытное. Его я, пожалуй, ждала больше всего. Поэтому когда пару раз принесли горячее соевое молоко, я сильно расстроилась. После этого пришлось долго медитировать, чтоб восстановить равновесие. Соевое молоко и так на любителя, но горячим его с удовольствием пили только азиаты. Все остальные морщились и выливали в раковину почти полные кружки.

СВЕТЛАНА. Я уверенна, что каждый столкнулся со своими личными проблемами. Для меня одной из них была однотипная и не сильно вкусная (мое субъективное мнение) еда. При том, что я зачастую шагала в первых рядах в столовую, обгоняя даже самых активных участников движения, но набирала в свою большую тарелку совсем скромную порцию. И конечно же, во время медитаций музыкальным сопровождением мне служил громкий и тоскливый отклик в желудке. Впрочем, таких было очень много, и в какой-то момент это стало неотъемлемой частью моих медитаций.

ВАСИЛИНА. Помимо соевого молока и стирки под моей комнатой у меня была еще одна трудность – я все время хотела спать. В самые первые дни я спала в каждый перерыв и даже во время утренних и вечерних медитаций. Бороться с этим было практически невозможно, сон одолевал все время, и больше я ни о чем не могла думать, кроме как о своей чудесной кровати с деревянной подушкой. А потом один из учителей сказал, что при повышенной сонливости надо меньше есть, и я сократила потребление пищи. Это было сложно, потому что был страх остаться голодной до самого утра. Но желание победить сонливость и начать нормально медитировать было настолько велико, что я перестала накладывать себе еды с горой, стала ограничиваться на завтрак парой бананов, а на обед – черпаком супа и десертом. И после этого медитационный процесс значительно улучшился.

Медитировать мы обычно собирались в большом зале, где на песке лежали наши коврики для медитаций. Очень много людей покинули ретрит еще до его окончания, и на месте их ковриков осталось пустое пространство.

Что касается трудностей, молчать десять дней и просыпаться в 4 утра были наименьшими проблемами за это время. У каждого были свои сложности, которые чаще всего относились к медитационному процессу и исследованию себя. И все же я считаю, что каждому человеку полезно проходить иногда ретрит, давать уму перерыв и напоминать себе о необходимости жить в настоящем моменте, здесь и сейчас.

СВЕТЛАНА. Иной раз задумываешься, кого нечистая принесла в этот всемирный праздник в такую глушь. Молчать, медитировать, копаться в своих проблемах, наблюдать за своими мыслями, спать на деревянной подушке, мыться в саронге, питаться однотипной пищей и вообще забыть о комфорте на 10 дней, пока остальной мир в это время пьет, гуляет и морально разлагается в свое удовольствие.

Все участники были разного возраста (самой младшей  было 19 лет, а самому старшему 86 лет) и разной национальности. Встречали людей прилетевших с Австралии, США, Германии, Чили, Канады, Голландии, России, Кубы, Израиля и т.д. Причем, узнавали мы о их принадлежности порой совершенно случайно. Иногда, в душе, с появлением жабы можно было услышать громкое и весьма грубое «Shaize!» Оно, как визитная карточка, выдавало свою хозяйку и ее фобию. Причем в глазах у жабы читался не меньший страх.

Были люди, которые запомнились больше остальных. Они западали в душу и будоражили фантазию, заставляя представлять, что же из себя представляет тот или иной персонаж. В последний вечер был некий фидбэк, обратная связь. В медитационном  зале, при свечах, в присутствии монахов и всего персонала центра, желающие могли высказаться у микрофона. Именно там некоторые маски были сняты.

Несколько дней во время медитаций при ходьбе я наблюдала за лысым парнем, который облюбовал живописный мостик ведущий на миниатюрный остров. У него не было явных отличительных черт, он не вел себя вызывающе. Казалось бы, чем он так запомнился? Но увидев его даже издалека, я захотела подойти поближе и покопаться в букете эмоций, которые излучало его лицо. Он был настолько лучезарным. Казалось, что светлее лица нет во всей округе. А особенно на фоне замкнутых и угрюмых людей, коих тут было – оставшиеся 99%. Он просто сидел, свесив ноги в воду и искренне улыбался солнцу. И в этом было столько блаженства, что не возникало и капли сомнения: этот парень по-настоящему счастлив! Позже, на фидбэке, Ami расскажет свою грустную историю. О том, как еще года 2 тому, в Голландии, у него вообще не было друзей, жизнь была сплошной депрессией, общение было возможным лишь с родными, и постоянно посещали мысли о самоубийстве.

Именно благодаря постоянной работе над собой и регулярным медитациям, он наконец-то обрел себя, научился жить в социуме, поборол свои фобии, принял себя и полюбил. Все это он изложил используя прекрасное чувство юмора. Особенно в красках и деталях вспоминая тяжелую работу на ретрите в мужских туалетах. Смех в аудитории стоял еще долго после окончания его выступления. И это не могло не подкупать. Выслушав,  я поняла, он – мой герой!

На 11 день, когда в столовой вместо стука ложек по тарелкам стоял уже шум голосов, я подошла к нему и высказала твердое желание подружиться. Мы долго общались за чашкой чая. И ко мне никак не приходило понимание, как у такого яркого и добродушного человека не было друзей? И как должно быть он изменился благодаря упорной духовной практике.

В последствии Ami изъявил желание остаться в монастыре на какое-то время, что разрешалось всем желающим, кто прошел ретрит.

Также запомнилась молодая француженка Marieke. Стройная фигура, вьющиеся волосы, нежная улыбка и явно творческая натура (в свободное время она собирала по территории разноцветные листья, цветы и камни и выкладывала из них различные узоры).

Несколько лет тому назад мать выгнала ее из дома. Не сложно догадаться, какие страхи и переживания были в ней, испепеляя настоящее и искажая прошлое. По ее словам, именно после этого ретрита она поняла, что «дом» – это не место, не сооружение, это ощущение комфорта, спокойствия, это несокрушимое чувство в сердце, состояние души. И именно это она обрела в этом отдаленном и безумно красивом месте. Она простила свою мать и отпустила ситуацию.

Был мужчина с Аризоны. Одного из членов его семьи зверски убили, и он пытался унять свой гнев, простить убийц, насколько это было возможным. Несмотря на это, американец был очень улыбчив, шутил о прелестях жизни и сомнительных удовольствиях в монастыре. В конце своей длительной речи он пригласил всех на пиво, чем вызвал громкий смех еще безмолвной публики и молчаливое неодобрение монахов.

Запомнилась китаянка неопределенного возраста. Подстрижена под мальчика, с резкими движениями и грубоватым голосом. Ее нелюбовь к своему телу, неприятие своей женственности бросались в глаза. Она со слезами рассказывала о внутренней борьбе и подписании мирного соглашения с собой же. Для нее этот ретрит стал судьбоносным. Она наконец-то приняла себя и положила конец внутренним разногласиям.

Высказывались так же обыкновенные люди с огромным желанием наполнить свою жизнь смыслом и глубиной. Они приезжали в одиночку, либо с друзьями. Еще много людей были в тот вечер у микрофона. У каждого была своя не простая история, глубокая травма, рубеж. И именно в Суан Мокке они начали менять свою жизнь с помощью откровенного диалога с самими собой. Эти люди не побоялись взглянуть своим недостаткам и слабостям в глаза, признать свою не идеальность. Они призвали все свое мужество и действительно изменили этот мир, просто изменив свое отношение к нему.

Каждый из них проходил приблизительно те же фазы гнева, отторжения, несогласия, а в последствии полной или частичной капитуляции своего эго. Конечно, 10 дней не панацея для каждого из них, но несомненно, это победа над собой!

И вот сидя там, в темноте, при свечах, выслушивая очередную историю, мои проблемы становились все меньше, а желание жить-все больше!

И в каждой истории, в отдельных ее фрагментах, каждый мог найти себя. Но не каждый мог себе в этом признаться. В таких моментах ощущаешь всеобщее единство, с теми кого не знал по имени, но узнавал по силуэту.

ВАСИЛИНА. Расставались на следующее утро все друзьями. Каждый высказывал пожелания, чтобы к нему непременно приехали в гости. Кто-то приглашал продолжить путешествие в своей компании. Кто-то обнимался и плакал. Нас объединяло так много интимных переживаний, что по другому, пожалуй, и быть не могло.

И, сидя в открытом багажнике машины, припирая спинами рюкзаки, мы с грустью махали отдаляющимся незнакомым и в то же время уже близким людям.

Василина и Светлана